— К востоку виднеются горы… Ну, не горы, а какая-то мелкая гряда. Надо туда идти.

— Ночью пойдем?

— Боюсь я тут ночи ждать. Вдруг бесенок не соврал?

И они пошли сразу. Плотной кучкой, полусогнувшись. Как стадо тарпанов: мелких согнали внутрь, снаружи — только старшие, имеющие какое-никакое оружие. С их везением, Аратан даже саблю наголо держал всю дорого.

Но чудеса случаются. Вот уже беглые дауры карабкались на первые отроги — и до вечера весь отряд с облегчением развалился в распадке.

— Здесь даже костерок можно разжечь, — довольно заметил Номхан.

Аратан скептически осмотрелся. Всех имеющихся вокруг дровяных запасов не хватит даже на то, чтобы успеть согреться.

Мелкие, передохнув, начали канючить, что хотят есть. Аратан снова оглянулся — теперь уже с некоторым отчаянием. Треклятая степь казалась ему мертвой землей. Вокруг ничего съедобного, кроме редкой пожухлой травы. Как здесь люди живут? Дома, а амурских лесах, маленький тигр легко мог прокормить себя в любое время года. Богатая, щедрая земля! А тут…

— Пойдем дальше, — приказал Сашика, пресекая нытье. — Пока удобно — двинемся вдоль этого откоса. А дальше посмотрим: или вниз спустимся, или заночуем до утра.

И они снова шли. Гряда плавно заворачивала на восток. Она становилась всё менее скалистой; скорее уже вытянутый земляной холм, чем каменная скала. Двигаться становилось всё легче и легче. По пути молодые дауры настреляли из луков несколько байбаков — тут уже все начали урчать животами, требуя остановки.

— Ладно, — сдался лоча. — Собирайте ветки, будем ужинать.

Дрова нашлись так быстро, что дохлые сурки даже остыть не успели. Выкопали ямку, разожгли тайный костерок, выпотрошили тушки, подвесили… И тут уже все услышали далекий конский топот.

— Туши! — глухо рявкнул Аратан и резко сорвал с плеч халат. — Да не топчите — искры же!

Сдвинув байбачьи тушки, он накрыл костровую яму халатом и прихлопнул пламя.

— Всем тихо! — прошипел он, но дауры это понимали и сами.

Где-то в степи кто-то хаотично скакал: то приближаясь, то отдаляясь. Может, просто табун диких лошадей. А может, отряд злобных хорчинов, ищущий беглецов.

— Но мы ведь уже так далеко ушли, — с надеждой в голосе прошептал Сашика.

— Для конного монгола всё близко, — мрачно ответил Номхан.

Так и сидели в темноте, вслушиваясь в ночь. Дауры распотрошили байбаков и жевали полусырое мясо.

«Никогда бы не подумал, что сурочье мясо такое вкусное! — изумлялся маленький тигр, дожевывая свой кусок. — Вернусь домой — зажарю сразу трех! Или пятерых. И съем!».

Перед рассветом отряд перебрался с южного склона холма (где и слышался ночной топот) на северный — и двинулся дальше на восток. Тем более, что здесь склон резко обрывался небольшим обрывом, видимо, подмытый ручьем или рекой, что образуются в период дождей, а потом напрочь пересыхают. Дауры вытянулись в цепочку и шли гуськом, весело переговариваясь — байбаки в желудках подняли настроение всем! Кроткий с лоча шли впереди, а Аратан замыкал колонну, следя, чтобы ни один малец не забрел куда-нибудь в сторону.

Поэтому именно он первым и заметил новый столб пыли в степи.

Глава 42

— Упали все!

Беглецы рухнули, как подрубленные. И уже ползком стали выбирать укрытие понадежнее. Вскоре, рядом появились Сашика с Номханом.

— Что там?

Аратан лишь молча кивнул на очевидное.

— Приближаются, — пояснил он. — Ровно к холмам скачут. Не привиделось бесенку, получается.

— А кто это, ясно? — маленький тигр только фыркнул, не удостоив атамана ответом.

Постепенно стало ясно, что всадники несутся двумя группами и несутся во весь опор.

— По всему видать, задние за передними гонятся, — озвучил очевидное Номхан.

В каждом отряде было по несколько десятков лошадей. Вторую группу вообще не рассмотреть, а вот первая…

— Наши! — дернулся вдруг вперед Кроткий. — Вон мой друг Хабил!

Убегающие оказались еще одной группой «парней Номхана», которые не успели соединиться с ними у горелых сосен. Видимо, за ними тоже погнались — и вот догоняли. У дауров было около двух десятков лошадей… Только вот на некоторых сидели по двое наездников, так что хорчины двигались явно быстрее. Беглецы потому и свернули к холму, надеясь, что скакать по сухому дну ручья станет удобнее.

— Черт, они прямо мимо нас пройдут, — стукнул кулаком по камню лоча. — Аратан, как думаешь, сколько хорчинов?

Сашика явно думал о драке. Хорчинская «куча» казалась раза в три больше даурской…

— Лошадей 60, может, 70, — ответил он. — Но, если монголы с заводными конями, то их там не больше сорока.

— Надо напасть! — Номхан вцепился в рукав атамана. — Там Хабил… Мы не можем их бросить!

У Аратана было сто причин, чтобы не нападать. Но даже в его сердце они не перевесят «мы не можем их бросить». А уж в сердце Сашики и подавно.

— Готовьте луки! — глухо бросил он по цепочке, приняв решение. — Я переползу чуть ближе к середине, Аратан. Жди команду.

Под обрывом уже проносились всадники неведомого Хабила. Маленький тигр увидел знакомую картину: совсем молодые воины вперемежку с 13−15-летними пацанами. Но они были и вооружены получше прежних, и вон — все на конях!

«Что ты учудил, неведомый Хабил?» — улыбнулся Аратан, медленно вытаскивая из ножен саблю.

Хорчины неслись плотной толпой. С криками, посвистами и угрозами! Они уже нагоняли добычу и предвкушали расправу.

— По доспешным не стрелять! — дошла до него команда из центра цепочки.

В отряде были настоящие батары в куяках, но совсем немного. В основном, простые пастухи с луками и копьями.

Грохот копыт стал таким, что можно смело орать в полный голос — вряд ли враги услышат.

— Стреляй! — заорал Сашика… и началось.

Дауры вскочили на колени и выпустили по первой стреле. Лупили прежде всего по передним — чтобы задние в них врезались, усилив сумятицу. Дождавшись второго залпа, атаман снова заорал:

— Кто без луков — вперед! — и примерно половина отряда рванула на врага.

С леденящим воплем и радостью в груди Аратан сиганул с обрыва. Краем глаза он заметил, что сам Сашика отчего-то в бой не спешит. Оказалось, атаман практически в полете поймал за шкирку Орла-Муртыги и велел ему нести дозор наверху: не появятся ли в степи еще враги.

«Папаша!» — хмыкнул маленький тигр и ринулся в драку.

Обрыв был не очень высоким для прыжка, но вот забраться на него обратно — почти невозможно. Значит, драться придется, не думая об отступлении.

— Эх, хорошо! — закричал маленький тигр, отбил саблей пущенный в него дротик и ворвался в сечу.

Стрелки выбили с десяток хорчинов: кого насмерть, кого раненым. Но большая часть всё еще оставалась на конях. Они встали, лишились возможности натиска, зато взялись за луки и дротики.

«Сейчас бы копье…», — вздохнул даур.

— Безоружные! — раздавал команды уже спрыгнувший атаман. — С ножами в бой не лезьте! Добивайте раненых и берите их оружие!

«Ага, — прикинул Аратан. — А с ножами у нас более десятка. Значит, надо их прикрыть пока».

С саблей наперевес он встал прямо перед всадниками. На него пошли сразу двое: простой воин с копьем и богатый батар в наборном доспехе и островерхом шлеме. Второму принять бы в сторону, да зажать наглого пешца с двух сторон, но гордый воитель решил сам расправиться с жалким врагом. «Жалкий враг» оказался не против, только встал так, чтобы доспешный перекрыл своим конем копейщика.

Увы, если конь не несется хотя бы рысью, он совсем не страшен пешему воину. Маленький тигр легко отбивал сильные сабельные удары сверху, пока, наконец, не поднырнул и не схватил лошадь за повод под самыми удилами. Теперь ею управлял даур, хорчин мог лупить пятками сколько угодно! Маленький тигр не давал тому поднять лошадь на дыбы, а сам уходил под мордой зверя то вправо, то влево, избегая ударов. Оставалось дело за малым: пропороть обе ноги батара и скинуть его прочь.